Мифология викингов. От кошек Фрейи и яблок Идунн до мировой бездны и «Сумерек богов» - Мельникова Елена Александровна
Таково одно из древнейших упоминаний имен германских, а затем и скандинавских богов Водана-Одина, его сына Бальдера-Бальдра и его жены Фрийи-Фригг. Названы здесь и другие персонажи скандинавского пантеона: Сунна (др. — сканд. Соль) — богиня солнца, Фолла (др. — сканд. Фулла) — служанка Фригг. Этот текст, названный Вторым Мерзебургским заклинанием, вместе с еще одним заклинанием сохранился в латинском служебнике IX или Х в. Предполагается, что они много древнее рукописи, но время их происхождения установить невозможно. Заклинание, как и десятки других англосаксонских и скандинавских лечебных заговоров, состоит из двух частей: описания ситуации, из-за которой потребовалось лечение, и магической целительной формулы. Если первая часть варьировалась, то вторая повторяется неизменно, вплоть до Нового времени, когда — уже в христианскую эпоху — Одина и Бальдра заменяет Иисус Христос, чей конь повредил ногу.
Первые сведения о религии древних германцев появляются уже в I в. до н. э. Успешные походы за Альпы римского полководца Гая Юлия Цезаря в 58–50 гг. до н. э. привели к завоеванию Галлии (часть современной Франции), на территории которой жили кельты, соседившие с германцами. Их разделяла река Рейн. Цезарь проявлял живой интерес к нравам и обычаям завоеванных народов и описал их в «Записках о галльской войне». Основное внимание он уделил, естественно, кельтам, но сообщил и то, что кельты рассказывали о германцах, и то, что узнал сам, расспрашивая об этих диких народах. Сведения о германцах Цезарь считал важными, поскольку несколькими десятилетиями раньше германские племена кимвров и тевтонов вторглись на территорию Римской империи, и только с большим трудом римлянам удалось разгромить орды варваров. А в его время участились набеги германцев за Рейн, и они начали делать попытки поселиться на галльской территории. Предвидя надвигающуюся угрозу, Цезарь стремился узнать о них как можно больше.
В первую очередь Цезаря интересуют воинские качества германцев: они «отличаются огромным ростом, изумительной храбростью и опытностью в употреблении оружия: в частых сражениях с ними галлы не могли выносить даже выражения их лица и острого взора» (Цезарь, I.39). Его удивляет участие женщин в военных походах германцев: во время сражения римлян с Ариовистом, вождем германского племени свевов, переселившегося в Галлию, пишет он, женщины и дети находились в обозе войска варваров, они «простирали руки к уходившим в бой и со слезами молили их не предавать их в рабство римлянам» (Цезарь, I, 51). Половину войска германцев составляли всадники, которых сопровождали пешие воины. Цезаря интересуют и особенности жизни германцев, все существование которых «проходит в охоте и в военных занятиях: они с детства приучаются к труду и к суровой жизни», они мало занимаются земледелием, и их пищу составляют по преимуществу молоко, сыр и мясо (Цезарь, VI.21, 22). Верования германцев Цезарь сравнивает с лучше известными ему верованиями кельтов:
Нравы германцев во многом отличаются от галльских нравов: у них нет друидов для заведования богослужением, и они мало придают значения жертвоприношениям. Они веруют только в таких богов, которых они видят и которые им явно помогают, — именно: в солнце, Вулкана и луну; об остальных богах они не знают и по слуху (Цезарь, VI.21).
Цезарь узнал также о традиции гаданий у германцев: перед сражением замужние женщины на основании метания жребия и предсказаний узнают, будет ли одержана победа или в сражение лучше не вступать (Цезарь, I, 50). Сведения Цезарь получал от кельтов, религия которых существенно отличалась от германской и потому не всегда была понятной им. Сам Цезарь тоже переосмысливал услышанное, согласовывая его с римскими порядками. Поэтому нарисованная им картина представляет собой восприятие чуждого и во многом непонятного мира высокообразованным римлянином.
Тем не менее детали этой картины могут быть сопоставлены с тем, что сообщают более поздние источники, и с тем, что демонстрирует археология. Недостаточное значение, придаваемое германцами жертвоприношениям, вероятно, мнение кельтов. Жертвоприношения, в том числе человеческие, были широко распространены у ранних германцев, что подтверждается данными археологии для рубежа н. э., а позднее — рунической надписью VII в., изображением на одном из готландских рисованных камней IX–X вв., упоминаниями в письменных источниках XI в. (см. главу 8). Возможно, у них не было жрецов как отдельной касты, подобной кельтским друидам, но совершение жертвоприношений требовало существования особой категории лиц, в чьи функции входило выполнение религиозных обрядов.
Культ солнца и луны засвидетельствован у северных германцев еще в петроглифах бронзового века. Ко II в. до н. э. относится «солнечная повозка» из Трунхольма (Дания), в которую впряжен конь. Позднее солнце изображается в виде вращающегося круга на ранних готландских камнях IV–VI вв. (см. главу 7). Солнце и луна продолжают играть важную роль в мифологии: Снорри Стурлусон рассказывает, что Солнце (женского рода) и Луна (мужского рода), сестра и брат, управляют колесницами, которые везут светила по небу. В конце мира солнце померкнет, а луну проглотит волк (Видение Гюльви, 11–12; МЭ. С. 19–20). Однако в эпоху викингов следы поклонения солнцу уже никоим образом не проявляются.
«Солнечная повозка» из Трунхольма, 1500–1300 гг., Дания.
National Museum of Denmark / Photo: John Lee (по лицензии CC-BY-SA)
Под почитанием огня — огненную стихию Цезарь называет в соответствии с римской традицией Вулканом (Цезарь, VI, 21) — Цезарь или его информанты-кельты, вероятно, имели в виду погребальный обряд германцев этого времени: сожжение (кремацию) умершего на погребальном костре. Кремация была характерна и полтысячелетия спустя, в эпоху викингов: по их представлениям дым костра уносил умершего воина в обиталище богов. Огонь представлялся также очистительной силой, однако никаких следов огнепоклонства, весьма архаичной формы религии, в культуре ни древних германцев, ни скандинавов уже не прослеживается.
На одну из отмеченных Цезарем особенностей древнегерманских верований обратил свое внимание его младший современник, греческий географ Страбон. В своем знаменитом труде «География» (начало I в. н. э.) он описал местоположение и обычаи народов античной ойкумены. К его времени германцы стали уже печально знакомыми соседями римских провинций в Центральной Европе. Их набеги и завоевание земель в пределах Римской империи приносили большой ущерб, а жестокость нападавших приводила в ужас. Рассказывая о воинских достоинствах германцев, Страбон, как и Цезарь, отмечает присутствие в войске женщин, что было совершенно нетипично для организации войска в Риме, и исполнение ими особых ритуалов, также чуждых римской культуре, что и вызывало к ним интерес.
Передают, что у кимвров существует такой обычай: женщин, которые участвовали с ними в походе, сопровождали седовласые жрицы-прорицательницы… С обнаженными мечами эти жрицы бежали через лагерь навстречу пленникам, увенчивали их венками и затем подводили к медному жертвенному сосуду вместимостью около 20 амфор; здесь находился помост, на который восходила жрица и, наклонившись над котлом, перерезала горло каждому поднятому туда пленнику. По сливаемой в сосуд крови одни жрицы совершали гадания, а другие, разрезав трупы, рассматривали внутренности жертвы и по ним предсказывали своему племени победу (Страбон, VII.II.3).
Насколько реален описываемый Страбоном — с чьих-то слов — обряд человеческого жертвоприношения и гадания по внутренностям убитого, сказать трудно. Обычай гадания по внутренностям — но животного! — был широко распространен и в Риме. Однако в Скандинавии, наследнице древнегерманских традиций, человеческие жертвоприношения сохранялись по меньшей мере до IX–X вв., если не до конца XI в. (см. главу 8).