— И чё? Даже не угостишь чайком своего спасителя?
Окидываю придирчивым взглядом длинный, явно видавший лучшую жизнь, кожаный плащ мужчины, стоптанные ботинки. Возвращаюсь к заросшему щетиной лицу и говорю:
— Что-то не особо вы похожи на спасителя. Скорее на бандита.
— Да, ладно, — усмехается он, — Ты, хоть когда-нибудь настоящих бандитов видела? А, Конопка? Я же настоящий рыцарь!
— Угу, — бучу я, лихорадочно пытаясь придумать, как избавиться от этого странного, наглого человека, — Рыцарь в пальто. Где же ваши сияющие доспехи?
— Ха! — весело восклицает он, — А это что?
С этими словами он широко и задорно улыбается, явив малость офигевшей мне ровный ряд блестящих золотых зубов.
— Это… — севшим голосом почти шепчу я.
— Да, — с едкой хрипотцой подтверждает бывшая свекровь, — Это дочь Игоря.
В груди что-то тяжело бахает и отдается болью по всему телу.
Дочь Игоря.
Дочь человека, который катком прошелся по моей жизни, растоптал и выкинул мое сердце, пожевал и выплюнул душу…
Внезапно девочка, словно прочитав мои мысли, вскидывает голову и пронзительно смотрит.
— Встань! — гаркает на нее бабка, но та не реагирует, — Встань и поздоровайся!
Молчит.
Отводит взгляд.
Бабка недовольно цокает языком и брезгливо поджимает губы.
— Не в нашу породу пошла…
Смотрю, как девочка начинает шевелить губами, словно беззвучно поет песню.
Неугодная внучка.
Такая же, как и я — нелюбимая.